Вторая голливудская революция

Во второй половине 70-х годов Джордж Лукас, приступая к съемкам первого фильма из цикла «Звездных войн», совершил открытие. Он обнаружил, что для того, чтобы фильм имел кассовый успех, он должен делаться для самой широкой, в том числе взрослой, аудитории, но при этом ориентироваться на восприятие пятнадцатилетнего подростка. И это была 1-я голливудская революция. Последние несколько лет мы стали свидетелями 2-й голливудской революции. Суть ее в том, что теперь фильмы снимаются для взрослой аудитории, предполагая в качестве модельного зрителя десятилетнего ребенка.

Азбука инфантилизма

Известно, что десятилетний ребенок с трудом воспринимает сложный художественный язык. Наиболее понятной и доступной ему художественной формой является повествование. Соответственно, современные блокбастеры, ориентированные на такое восприятие, чаще всего сведены к голому сюжету и лишены каких-либо других выразительных средств. Нынешние чемпионы кассовых сборов напоминают непритязательную детскую сказку, разросшуюся до гигантских размеров. Зритель «Властелина колец» или «Звездных войн-2» уподобляется рыбе, медленно и методично поедающей червяка. Он должен очень внимательно вслушиваться в разговоры действующих лиц, в которых мелькают имена других героев, ссылки на параллельные сюжетные ходы, эпизоды предшествующих и будущих серий и т.п. Поскольку при малейшем пропуске он может потерять нить повествования.

Второе, что отличает современный Голливуд, это необычайная серьезность, присущая многим его фильмам. Прежнее кино, ориентированное на подростков и юношество, специально культивировало юмор и иронию, характерные для этой возрастной категории. Юмор в этом случае давал одно существенное преимущество. Он давал взрослому зрителю хоть какую-то возможность отстраненного отношения к содержанию боевиков, триллеров, комиксов и т.п., позволял ему и от души повеселиться, и сохранить свое взрослое лицо. Нынешние фильмы предполагают у своих зрителей некритичность мышления и лояльность третьеклассников. Что, вообще-то говоря, выглядит вполне логичным требованием. Потому что если зритель хотя бы на минуту задумается о странностях боевых действий в «Звездных войнах-1, 2», об особенностях буровой работы на астероидах в «Армагеддоне», о духологических фантазиях в «Последнем фэнтези», то ему может прийти в голову мысль, что все это не более чем полный бред.

Если современные голливудские фильмы снимаются для некритичного и лояльного зрителя, то грех не воспользоваться ими в качестве воспитательно-идеологического средства. Как известно, в фильмах первой голливудской волны типичной фигурой был герой-одиночка, борющийся за справедливость или наперекор тупой власти («Крепкий орешек-1 и 2», «Рэмбо-2»), или непосредственно против нее («Рэмбо-1», «Приговор»). Во всяком случае, в дурном сне тогда не могло присниться, чтобы Голливуд в открытую стал заниматься официозом. Сегодня это обычная практика. В последнее время мы то и дело видим на экране бравых американских солдат («Перл Харбор», «Спасти рядового Райана», «В тылу врага») и даже бравых американских президентов, в одиночку справляющихся с бандой террористов («Самолет президента») или сражающихся на истребителе с инопланетянами («День независимости»). Вполне обычным делом в голливудских фильмах стала прямая доктринальная обработка зрителя. А как еще, если не пропагандой и индоктринацией, назвать наставления в военной школе в «Звездном десанте» или милые беседы на лужайке между принцессой Падме Амидалой и Энакином Скайуокером в «Звездных войнах-2» о преимуществах управляемой демократии?

И наконец, четвертая и самая существенная разница между сегодняшним и вчерашним Голливудом. Вчерашний апеллировал к «подростковому» сознанию, для которого характерна особая потребность в ценностных ориентациях. Средством удовлетворения этой потребности – и одновременно «раскрутки» фильмов – является институт «кинозвезд», которые и играют роль ценностных образцов. «Детское» сознание в значительно меньшей степени нуждается в ценностном выборе, оно принимает жизненные правила просто потому, что «так надо», потому что находит их вокруг в готовом виде. Этой особенности детской психологии во взрослом сознании зрителя соответствует такое качество как конформизм. Именно на массовый конформизм и бездумье и сделали ставку те, кто совершил 2-ю голливудскую революцию.

Но раз так, то механизм культа «звезд» в качестве раскрутки кинопродукции отступает на второй план. На первый план выступает предварительная обработка общественного сознания с помощью рекламы и пиар-кампаний. Цель этой обработки – сделать какое-либо произведение выдающимся кинособытием еще до того, как его кто-либо успел увидеть.

Российский зритель и читатель недавно получил возможность очень подробно рассмотреть этот механизм в действии на примере произведений до сих пор не известной писательницы про мальчика по имени Гарри Поттер. Полгода на страницах и в эфире идут интенсивнейшие обсуждения достоинств нового «сказочного эпоса». После такой промывки мозгов среднестатистический гражданин начинает чувствовать себя неловко оттого, что остался в стороне от произведения, о котором говорят буквально все вокруг.

Если использование механизма тотальной обработки зрителя брать в качестве основного критерия для выделения новой фазы голливудского кинопроцесса, то можно с достаточной точностью указать временные границы последней. Если 1-я голливудская революция была ознаменована выходом «Звездных войн», то 2-я революция, на мой взгляд, связана с выходом «Титаника» Джеймса Камерона. Именно этот вполне заурядный фильм (о котором, кстати, сегодня уже мало кто вспоминает) открыл новый способ завоевания зрителя. Сначала огромное продолжительное паблисити с обсуждением невиданных финансовых и материальных затрат. Затем бесстыдное присуждение 13-ти «оскаров» (после чего на этой премии с чистой совестью можно ставить жирный крест), затем триумфальное шествие по миру.

Так что Джордж Лукас со своими «приквелами» немного припозднился. 2-ю революцию сделали без него.

Голливуд, и ничего больше

Однако инфантилизация кино – лишь вершки происшедших перемен. Куда более существенное значение имеют структурные изменения в кинопрокате, к которым она привела. Суть этих изменений в том, что Голливуд сумел выстроить полную «линейку» возрастных киножанров.

Теперь у нас есть массовое «детское» кино, о котором говорилось выше.

Есть массовое «подростково-юношеское» кино, сохраняющее более высокие художественные притязания. (Оно представлено такими кинофильмами, как «Криминальное чтиво», «Люди в черном» или «Пятый элемент».)

Наконец, есть даже массовое «интеллектуальное» кино, вроде «Ганнибала» или «Матрицы». Интеллектуализм их чаще всего или имитирован посредством многозначительных экивоков, или замешан на паранаучных представлениях о «биоэнергии», «информационных полях» и т.п., почерпнутых из комиксов.

Построив такую «линейку» различных видов массового кино, Голливуд сумел накрыть ею весь кинорынок и сейчас с успехом вытесняет  из него все, что хотя бы отдаленно напоминает настоящее киноискусство. Если же какой-нибудь интеллигентный зритель начинает сетовать, что не может увидеть то, что ему хотелось бы смотреть, его мигом записывают в поклонники «элитарного» кино. А там разбирайся сам со своими «элитарными» проблемами. Например, смотри по ночному ТВ Бунюэля. Но не всем нравится Бунюэль. Многим нравится «Война и мир» Сергея Бондарчука. Это что, тоже «элитарное» кино, предназначенное для какой-то избранной публики? А прекрасный, трогательный фильм Гарри Маршалла «Фрэнки и Джонни»? Это тоже для «элиты»? А мечтательные комедии Лины Вертмюллер? Почему же ни этих фильмов, ни им подобных сегодня нет в кинотеатрах? И что тогда эта самая «элитарность», как не «отмазка», идеологическое прикрытие монополизации Голливудом и его российской обслугой массового кинопроката? Ведь, по сути, когда недовольных зрителей или критиков отправляют в «элит-клубы» и к «арт-хаузу», имеют в виду примерно следующее – «Не путайтесь под ногами, убирайтесь в свою резервацию и не мешайте серьезным людям делать деньги».

Понятие «элитарность» фальшиво и убого не только с концептуальной стороны, но и с точки зрения реального своего наполнения. Хотите знать, какие фильмы идут сегодня под маркой «элитарного»? Вот небольшой, но представительный их перечень:

«Зазель», эротика, ограничение до 21 года; «Паника в Нидлпарке», о жизни наркоманов, до 16 лет; «Кафе “Донс плам”», скандальный фильм, запрещенный к показу в США и Канаде; «Интим», до 18 лет; «Подполье», фантасмагория; «Кислотный дом», до 18 лет; «Записки у изголовья» («Интимный дневник»); «Широко закрытые глаза», до 18 лет; «Трахни меня», до 21 года; «Пианистка», скандальный призер Канн, до 21 года; «Остров», история самоубийцы, до 18 лет; «Кузен, кузина», до 16 лет; «Горькие слезы Петры фон Кант», о лесбиянстве, до 16 лет; «Голова-ластик», сюрреалистическая драма; «Сука-любовь», без комментариев.

Очень милый список, не правда ли? Оценивайте, как хотите, но мне кажется, что в любом случае, это очень сомнительная альтернатива «Матрице» или «Ларе Крофт, расхитительнице гробниц».

Главная потеря

В этой ситуации зрители, ориентированные на другие фильмы, просто остаются без выбора. (Точнее, у них остается один выбор – ходить в кино или не ходить.) Весь огромный пласт художественного кино, и прежде всего кино взрослого, обращенного к жизненному опыту, мыслям и чувствам взрослого человека, просто-напросто выпал из «оборота». При этом самой большой потерей является, на мой взгляд, не потеря киноклассики – ее можно изредка увидеть в домах культуры (статья написана в 2002 г. – И.Б.) или, в крайнем случае, по телевизору. Главная потеря – это то «среднее», добротное кино, которое на самом деле всегда составляло львиную долю кинопоказа. Именно это «обычное» кино наиболее тесным образом связывает зрителя со временем, в котором он живет, с окружающей его жизнью, и, как ни странно, именно оно способно вызывать у человека самые интимные, индивидуально неповторимые переживания. Лично у меня наибольшую досаду вызывает исчезновение таких фильмов как, например, «Разрешите взлет» (о жизни летчиков сельской авиации – об их работе, об отношениях разных поколений, о любви, о многом другом, что мне кажется намного более интересным, чем перипетии жизни картежного шулера, секретного агента, звездного рейнджера или профессиональной шлюхи). Мне не хватает таких фильмов как «Человек, которого я люблю», «Ксения, любимая жена Федора», кинолент Эрика Ромера с их нескончаемой приятельской болтовней, наперсничеством и совместными прогулками после работы. Не менее чем самих лент, мне жалко утерянной возможности сидеть в большом зале и разделять со всеми зрителями общие чувства и очарование атмосферы настоящего кино.

Все это в прошлом. И мне кажется, надо отдавать себе ясный отчет в том, что нормальная ситуация в сфере кино вряд ли сложится в обозримом будущем.

Голливудизация Новосибирска

Несколько слов о новосибирском кинорепертуаре. Даже беглый обзор местных киноафиш за последние полгода дает возможность вынести вполне определенные суждения и о структуре кинопроката, и о динамике его изменения.

Основу кинорепертуара, как и полагается, составляют боевики, фантастика, комедии и, отдельной статьей, молодежные комедии. (Впрочем, это новое комедийное направление с трудом можно назвать «молодежным», поскольку по качеству непритязательного и грубого веселья оно явно не дотягивает до этого возраста.) Что бросается в глаза – это весьма слабая представленность на экранах фильмов ужасов и эротики. Хотя эти жанры еще семь-восемь лет назад занимали заметное место в репертуаре, а от фильмов Залмана Кинга и его последователей просто не было прохода. Это может звучать анекдотически, но, по-видимому, старые фильмы вроде «Восставших из ада» и эротика – вещи в чем-то слишком «взрослые» для нынешней публики.

Есть в репертуаре и отечественное – российское, и в основном, советское кино. Но, во-первых, его немного. Во-вторых, оно показывается всего в нескольких дворцах культуры (прежде всего, в «Рассвете» и в «Крыльях Сибири»). И, в-третьих, оно представлено по большей части детскими сказками, вроде «Варвары-красы…» и «На златом крыльце сидели».

До недавних пор в клубе «Иллюзион» при кинотеатре «Синема» жители города могли смотреть самый широкий спектр кинофильмов – от классики до пресловутого «элитарного» кино, – но за какой-тот месяц произошло резкое свертывание деятельности клуба, и теперь у новосибирских зрителей исчезла и эта возможность.

Одновременно прошло очень заметное изменение в структуре показа коммерческого кино. Если еще в марте репертуар выглядел как медленный кругооборот по кинотеатрам города разнообразного перечня фильмов, в апреле этот круг сузился до пяти-шести фильмов, которые почти единой обоймой стали прокатываться по кинозалам. Причем фильмов, прошедших широкую раскрутку в центральных и местных СМИ. (В первой половине апреля это были «Корпорация монстров», «Властелин колец», «Гарри Поттер», «Искусственный разум» и «Дневник Бриджет Джонс».) Та же обойма стала крутиться  и в маленьком зале «Синема». Все это можно назвать не иначе как монополизацией местного кинорынка и подчинением его голливудскому производству. Наш кинорынок окончательно стал частью голливудской индустрии по оболваниванию зрителей.

Я не нахожу в этой ситуации ничего другого, как перестать ходить в кино самому и посоветовать читателям сделать то же самое. В сложившихся обстоятельствах мне это представляется вполне разумным шагом.